Автор № 11.
Песня, данная в задании: Voiceless Screaming.
Название: Voiceless Screaming.
Рейтинг: G.
читать дальше
И этот день пропал зря, прошел так же бездарно, как и вся неделя. В голове крутились обрывки фраз из последнего разговора в студии. Йошики, наш лидер-сан, радостно и вдохновенно сообщил, что мы, наконец, можем устроить себе каникулы после утомительного тура и поехать куда-нибудь в другие страны.
– В Америку! – заорали все мы дружно.
Йошики лишь улыбнулся, видимо, он ожидал такую реакцию.
– Отлично, билеты в Нью-Йорк уже заказаны. Вылет – через неделю. А я завтра отправляюсь в Лондон, потом в Париж, встретимся в Нью-Йорке где-то к середине июля!
Сердце мое неожиданно упало. А как же я? – чуть было не вырвался испуганный вопрос, но я успел поправиться.
– А как же репетиции?
– Ничего страшного, месяц отдыха мы можем себе позволить.
Все оживленно загудели. Я усилием воли выдавил из себя подобие улыбки.
«Это просто три недели без тебя. Это просто 21 день – без тебя», – мысленно повторял я, словно мантру.
Я не мог вспомнить, чтобы мы расставались так надолго.
Йошики я знал с самого детства. И сколько я его помнил, он всегда был полон энтузиазма и разнообразных, порой совершенно фантастических, идей. Не в силах сопротивляться его увлеченности, я то и дело обнаруживал себя втянутым в какую-нибудь авантюру. Как ни странно, чаще всего большинство из этих предприятий заканчивалось куда успешнее, чем можно было бы предположить. Тогда я очень гордился своим необыкновенным другом и горячо радовался собственной причастности к его успехам. По сути, самые яркие события в моей жизни были связаны с Йошики, и я даже научился честно признавать это хотя бы перед самим собой.
На самом деле эта свободная неделя была весьма кстати. Сколько дел накопилось к этому времени! Нужно было оформить некоторые документы, заняться своим здоровьем, съездить наконец к родителям, да и встретиться с друзьями, которых я не видел уже лет сто. Вместо этого я все время проводил дома, тупо уставившись в пространство. Начался сезон летних дождей, он принес влажность и духоту. До чего же было тоскливо и пусто – и бесконечные потоки воды не приносили моей душе ни покоя, ни облегчения. Я лишь следил за каплями дождя, скользящими по стеклу, такими же одинокими и потерянными, как я сам. Я нашел красочные фотографии европейских столиц, подолгу разглядывал старинные соборы и дворцы, пытался представить на их фоне родную стройную фигуру в черном. Воображение рисовало полутемные арки и коридоры, мне казалось, что Йошики уходит все дальше, и я теряю его в бесконечном запутанном лабиринте. Слишком больно – и я убрал все фотографии прочь. Вместо этого завел маленький календарик, который всегда носил с собой и вычеркивал в нем те дни, которые смог прожить в одиночестве. Сегодня уже четыре – или, точнее сказать, всего четыре.
Конечно, можно было позвонить – только ради того, чтобы услышать родной голос.
-Ты как?
- Все хорошо!
-И у меня все хорошо!
А что еще сказать человеку, который где-то за тысячи миль, почти на другом конце света? Всего несколько обычных фраз, не способных выразить и половины истинных чувств! Но я все равно звонил.
Наконец в начале июля мы отправились в Нью-Йорк. Длительный перелет – и вот мы впервые в Америке, о которой столько слышали с детства. Это был совершенно иной мир – красочный, завораживающий и незнакомый. Днем мы вместе бродили по городу, жадно впитывая новые впечатления, а вечера проводили каждый по-своему. Хиде плохо перенес смену часовых поясов, поэтому днем ходил сонный и вялый, зато вечером резко оживлялся и отправлялся куда-нибудь в бар. Пата обычно составлял ему компанию. Тайджи оставался в номере и часами сидел, наигрывая какие-то мелодии на акустической гитаре.
Вообще, Тайджи был странный – то резкий и своевольный, то задумчивый и тихий. Вот и в тот вечер он перебирал струны, а взгляд был направлен, кажется, куда-то в неведомую даль. Я подошел поближе и прислушался к незнакомой мелодии, нежной и грустной, которая так подходила к моему настроению.
Он поглядел на меня и усмехнулся:
– Что, скучаешь без нашей принцессы?
Я вспыхнул и отвернулся. Черт, неужели так заметно? Надо перевести разговор на другую тему.
– Что ты играешь?
– Да так, пришло в голову, ничего особенного. Нравится?
– Очень, – честно признался я.
Снова усмешка.
– Тогда напиши слова – будет песня.
– Я?
– А кто же еще? Писать тексты песен – обязанность вокалиста, разве нет?
Я закусил губу. Больно и неожиданно ударить в уязвимое место – в этом весь Тайджи. А я надеялся на нормальный дружеский разговор, идеалист несчастный! Дело в том, что, обычно слова к песням сочиняет вокалист группы, а музыку – остальные участники. Но у нас все было по-другому. Большинство песен писал Йошики, и слова к ним были тоже его авторства. Хиде тоже всегда сам сочинял и текст, и музыку. Мне же Йошики даже ни разу не предложил придумать слова к его мелодиям. Да, я, скорее всего, отказался бы, но все же мне было обидно.
– Ты же знаешь, что я не умею! – сердито ответил я нашему басисту. Тот пожал плечами и отвернулся, видимо, считая разговор оконченным. Нет нужды говорить, что мое настроение упало гораздо ниже нулевой отметки!
Однако предложение Тайджи, сделанное, кажется, чтоб позлить меня, запало мне в душу. Действительно, как я могу сочинить лирику? О чем вообще пишут песни? Чаще всего – о любви. Я попробовал придумать начало и почувствовал, что все слова кажутся какими-то шаблонными, словно стершимися от постоянного употребления. Неужели я снова буду повторять то, что до меня произносили столько раз! Нет, это бессмысленно, у меня не получится ничего стоящего.
Целый день я пытался что-то придумать, но тщетно. И вдруг во время прогулки по городу мой взгляд упал на афишу недалеко от нашего отеля. “Masquerade of love”. Это название мне понравилось, и я несколько раз мысленно попробовал произнести его. «А почему бы не написать слова на английском языке», – впервые пришло мне в голову.
Дело в том, что английским я занимался регулярно, так как на нем была написана часть наших песен. И теперь в Штатах я с удивлением осознал, что понимаю очень многое, хотя мое произношение и оставляет желать лучшего.
Так почему бы и нет? Я стал подбирать фразы, почему-то на чужом языке это было легче, слова не казались больше затертыми штампами. Я постарался вспомнить мелодию Тайджи и за день набросал черновик будущей песни. Вечером я застал Тайджи на том же месте, привычно перебирающим струны гитары. Казалось, он был весь погружен в свои мысли и даже не замечал моего присутствия.
Я не выдержал и протянул ему заготовленный листок с текстом.
– Вот, посмотри.
– Что это? Текст? На английском? – его брови удивленно поползли вверх. Чувство неописуемого торжества прямо-таки раздувало мою грудь.
– Нет, не годится, – он вернул мне бумагу.- Ни ритма, ни размера. Совсем не подходит, ты хоть послушай сам.
Несмотря на неожиданно острое разочарование, которое вызвали его слова, я внимательно прослушал всю песню и попытался напеть мелодию. Конечно, Тайджи был прав, я просто плохо запомнил музыку, я ведь и не собирался тогда ничего писать.
Ну ничего, теперь я смогу все поправить, отступить теперь, когда я решил взяться за дело, было бы глупо и стыдно.
Весь вечер я работал над текстом, зарывшись в словарь, да и днем мысли мои были заняты поиском нужных слов. Наконец, на следующий вечер я вручил басисту новый вариант, втайне ожидая одобрения. Однако действительность была совсем не радостной.
– И ты думаешь, это текст песни? Слова совсем не сочетаются, не подходят друг другу. Знаешь, что Йошики скажет про такое творчество?
–Почему это не сочетаются? Ты что, так хорошо знаешь английский? – попытался я отразить его критику.
– Я просто слышу, что звучит неправильно. Не стоит позориться перед лидер-саном, лучше переделать, – ответил он со своей обычной ухмылкой.
Я обиделся, но последний аргумент подействовал безотказно. Я снова отправился переделывать лирику, и как выяснилось позже, не последний раз. Тайджи оказался беспощадным критиком. А на все мои попытки доказать свою правоту лишь пожимал плечами, дескать, поступай, как знаешь. Я ужасно злился на него, а потом из чистого упрямства снова и снова правил текст, стремясь во что бы то ни стало добиться его одобрения.
Теперь у меня практически не оставалось времени для тоски и уныния, и я с удивлением понял, что время до зачеркивания очередного дня в календаре проходит удивительно быстро.
Может быть, потому что впервые я не ждал, что кто-то изменит мою жизнь, а сам начал действовать.
В последний вечер накануне приезда Йошики мы показали остальным членам группы окончательный вариант песни, которую мы назвали Voiceless Screaming. Это вызвало радостное удивление. Тайджи удовлетворенно кивнул и слегка улыбнулся. Его безмолвное признание удивительным образом согрело и окрылило меня. «Теперь все будет хорошо», - думал я, вычеркивая последнюю дату.
И действительно, все было хорошо. Йошики одобрил наше совместное творчество, и позже песня вошла в альбом, на нее сняли клип. И только потом, во время концерта, когда мы исполняли ее на сцене, я вдруг понял, что Тайджи нарочно подкинул мне идею с лирикой, нарочно злил и критиковал меня, добиваясь наилучшего результата, потому что видел мой тоскливый взгляд и понимал, как я скучал без Йошики. А еще позже я понял, что и Тайджи тогда скучал тоже.
Песня, данная в задании: Voiceless Screaming.
Название: Voiceless Screaming.
Рейтинг: G.
читать дальше
И этот день пропал зря, прошел так же бездарно, как и вся неделя. В голове крутились обрывки фраз из последнего разговора в студии. Йошики, наш лидер-сан, радостно и вдохновенно сообщил, что мы, наконец, можем устроить себе каникулы после утомительного тура и поехать куда-нибудь в другие страны.
– В Америку! – заорали все мы дружно.
Йошики лишь улыбнулся, видимо, он ожидал такую реакцию.
– Отлично, билеты в Нью-Йорк уже заказаны. Вылет – через неделю. А я завтра отправляюсь в Лондон, потом в Париж, встретимся в Нью-Йорке где-то к середине июля!
Сердце мое неожиданно упало. А как же я? – чуть было не вырвался испуганный вопрос, но я успел поправиться.
– А как же репетиции?
– Ничего страшного, месяц отдыха мы можем себе позволить.
Все оживленно загудели. Я усилием воли выдавил из себя подобие улыбки.
«Это просто три недели без тебя. Это просто 21 день – без тебя», – мысленно повторял я, словно мантру.
Я не мог вспомнить, чтобы мы расставались так надолго.
Йошики я знал с самого детства. И сколько я его помнил, он всегда был полон энтузиазма и разнообразных, порой совершенно фантастических, идей. Не в силах сопротивляться его увлеченности, я то и дело обнаруживал себя втянутым в какую-нибудь авантюру. Как ни странно, чаще всего большинство из этих предприятий заканчивалось куда успешнее, чем можно было бы предположить. Тогда я очень гордился своим необыкновенным другом и горячо радовался собственной причастности к его успехам. По сути, самые яркие события в моей жизни были связаны с Йошики, и я даже научился честно признавать это хотя бы перед самим собой.
На самом деле эта свободная неделя была весьма кстати. Сколько дел накопилось к этому времени! Нужно было оформить некоторые документы, заняться своим здоровьем, съездить наконец к родителям, да и встретиться с друзьями, которых я не видел уже лет сто. Вместо этого я все время проводил дома, тупо уставившись в пространство. Начался сезон летних дождей, он принес влажность и духоту. До чего же было тоскливо и пусто – и бесконечные потоки воды не приносили моей душе ни покоя, ни облегчения. Я лишь следил за каплями дождя, скользящими по стеклу, такими же одинокими и потерянными, как я сам. Я нашел красочные фотографии европейских столиц, подолгу разглядывал старинные соборы и дворцы, пытался представить на их фоне родную стройную фигуру в черном. Воображение рисовало полутемные арки и коридоры, мне казалось, что Йошики уходит все дальше, и я теряю его в бесконечном запутанном лабиринте. Слишком больно – и я убрал все фотографии прочь. Вместо этого завел маленький календарик, который всегда носил с собой и вычеркивал в нем те дни, которые смог прожить в одиночестве. Сегодня уже четыре – или, точнее сказать, всего четыре.
Конечно, можно было позвонить – только ради того, чтобы услышать родной голос.
-Ты как?
- Все хорошо!
-И у меня все хорошо!
А что еще сказать человеку, который где-то за тысячи миль, почти на другом конце света? Всего несколько обычных фраз, не способных выразить и половины истинных чувств! Но я все равно звонил.
Наконец в начале июля мы отправились в Нью-Йорк. Длительный перелет – и вот мы впервые в Америке, о которой столько слышали с детства. Это был совершенно иной мир – красочный, завораживающий и незнакомый. Днем мы вместе бродили по городу, жадно впитывая новые впечатления, а вечера проводили каждый по-своему. Хиде плохо перенес смену часовых поясов, поэтому днем ходил сонный и вялый, зато вечером резко оживлялся и отправлялся куда-нибудь в бар. Пата обычно составлял ему компанию. Тайджи оставался в номере и часами сидел, наигрывая какие-то мелодии на акустической гитаре.
Вообще, Тайджи был странный – то резкий и своевольный, то задумчивый и тихий. Вот и в тот вечер он перебирал струны, а взгляд был направлен, кажется, куда-то в неведомую даль. Я подошел поближе и прислушался к незнакомой мелодии, нежной и грустной, которая так подходила к моему настроению.
Он поглядел на меня и усмехнулся:
– Что, скучаешь без нашей принцессы?
Я вспыхнул и отвернулся. Черт, неужели так заметно? Надо перевести разговор на другую тему.
– Что ты играешь?
– Да так, пришло в голову, ничего особенного. Нравится?
– Очень, – честно признался я.
Снова усмешка.
– Тогда напиши слова – будет песня.
– Я?
– А кто же еще? Писать тексты песен – обязанность вокалиста, разве нет?
Я закусил губу. Больно и неожиданно ударить в уязвимое место – в этом весь Тайджи. А я надеялся на нормальный дружеский разговор, идеалист несчастный! Дело в том, что, обычно слова к песням сочиняет вокалист группы, а музыку – остальные участники. Но у нас все было по-другому. Большинство песен писал Йошики, и слова к ним были тоже его авторства. Хиде тоже всегда сам сочинял и текст, и музыку. Мне же Йошики даже ни разу не предложил придумать слова к его мелодиям. Да, я, скорее всего, отказался бы, но все же мне было обидно.
– Ты же знаешь, что я не умею! – сердито ответил я нашему басисту. Тот пожал плечами и отвернулся, видимо, считая разговор оконченным. Нет нужды говорить, что мое настроение упало гораздо ниже нулевой отметки!
Однако предложение Тайджи, сделанное, кажется, чтоб позлить меня, запало мне в душу. Действительно, как я могу сочинить лирику? О чем вообще пишут песни? Чаще всего – о любви. Я попробовал придумать начало и почувствовал, что все слова кажутся какими-то шаблонными, словно стершимися от постоянного употребления. Неужели я снова буду повторять то, что до меня произносили столько раз! Нет, это бессмысленно, у меня не получится ничего стоящего.
Целый день я пытался что-то придумать, но тщетно. И вдруг во время прогулки по городу мой взгляд упал на афишу недалеко от нашего отеля. “Masquerade of love”. Это название мне понравилось, и я несколько раз мысленно попробовал произнести его. «А почему бы не написать слова на английском языке», – впервые пришло мне в голову.
Дело в том, что английским я занимался регулярно, так как на нем была написана часть наших песен. И теперь в Штатах я с удивлением осознал, что понимаю очень многое, хотя мое произношение и оставляет желать лучшего.
Так почему бы и нет? Я стал подбирать фразы, почему-то на чужом языке это было легче, слова не казались больше затертыми штампами. Я постарался вспомнить мелодию Тайджи и за день набросал черновик будущей песни. Вечером я застал Тайджи на том же месте, привычно перебирающим струны гитары. Казалось, он был весь погружен в свои мысли и даже не замечал моего присутствия.
Я не выдержал и протянул ему заготовленный листок с текстом.
– Вот, посмотри.
– Что это? Текст? На английском? – его брови удивленно поползли вверх. Чувство неописуемого торжества прямо-таки раздувало мою грудь.
– Нет, не годится, – он вернул мне бумагу.- Ни ритма, ни размера. Совсем не подходит, ты хоть послушай сам.
Несмотря на неожиданно острое разочарование, которое вызвали его слова, я внимательно прослушал всю песню и попытался напеть мелодию. Конечно, Тайджи был прав, я просто плохо запомнил музыку, я ведь и не собирался тогда ничего писать.
Ну ничего, теперь я смогу все поправить, отступить теперь, когда я решил взяться за дело, было бы глупо и стыдно.
Весь вечер я работал над текстом, зарывшись в словарь, да и днем мысли мои были заняты поиском нужных слов. Наконец, на следующий вечер я вручил басисту новый вариант, втайне ожидая одобрения. Однако действительность была совсем не радостной.
– И ты думаешь, это текст песни? Слова совсем не сочетаются, не подходят друг другу. Знаешь, что Йошики скажет про такое творчество?
–Почему это не сочетаются? Ты что, так хорошо знаешь английский? – попытался я отразить его критику.
– Я просто слышу, что звучит неправильно. Не стоит позориться перед лидер-саном, лучше переделать, – ответил он со своей обычной ухмылкой.
Я обиделся, но последний аргумент подействовал безотказно. Я снова отправился переделывать лирику, и как выяснилось позже, не последний раз. Тайджи оказался беспощадным критиком. А на все мои попытки доказать свою правоту лишь пожимал плечами, дескать, поступай, как знаешь. Я ужасно злился на него, а потом из чистого упрямства снова и снова правил текст, стремясь во что бы то ни стало добиться его одобрения.
Теперь у меня практически не оставалось времени для тоски и уныния, и я с удивлением понял, что время до зачеркивания очередного дня в календаре проходит удивительно быстро.
Может быть, потому что впервые я не ждал, что кто-то изменит мою жизнь, а сам начал действовать.
В последний вечер накануне приезда Йошики мы показали остальным членам группы окончательный вариант песни, которую мы назвали Voiceless Screaming. Это вызвало радостное удивление. Тайджи удовлетворенно кивнул и слегка улыбнулся. Его безмолвное признание удивительным образом согрело и окрылило меня. «Теперь все будет хорошо», - думал я, вычеркивая последнюю дату.
И действительно, все было хорошо. Йошики одобрил наше совместное творчество, и позже песня вошла в альбом, на нее сняли клип. И только потом, во время концерта, когда мы исполняли ее на сцене, я вдруг понял, что Тайджи нарочно подкинул мне идею с лирикой, нарочно злил и критиковал меня, добиваясь наилучшего результата, потому что видел мой тоскливый взгляд и понимал, как я скучал без Йошики. А еще позже я понял, что и Тайджи тогда скучал тоже.
-
-
21.11.2006 в 12:06-
-
21.11.2006 в 13:45Автор № 11.
-
-
21.11.2006 в 15:05-
-
21.11.2006 в 15:08Спасибо. Я не решился на конкурс, потому что не совсем соответствует условиям.Йошики-то у меня нет.
Автор 11.
-
-
21.11.2006 в 16:19-
-
21.11.2006 в 16:39Ну, я надеялся, что есть, но подумал, что по условиям не совсем. Наверное, зря.
Автор 11.
-
-
03.12.2006 в 15:18Красивая, изящная, стройная вещь. И Йошики тут не на первом плане, но почти постоянно в кадре. Да.
-
-
04.12.2006 в 20:32Мило, умно, захватывает, верю. Спасибо.
Небольшие заметки:
Нет слова Masqerad, есть слово masquerade.
Мне же Йошики даже ни разу не предложил придумать слова к его мелодиям.
Phantom of Guilt (альбом 88 года)
Lyrics : Toshi Music : Taiji
Easy Fight Rambling (альбом 89 года)
Lyrics : Toshi and Hitomi Shiratori Music : X
Desprate Angel (в том же альбоме 91 года)
Lyrics: Toshi Music: Taiji
не собирался тогда ничего писать.
Ну ничего, теперь я смогу все поправить, - Повторы.
-
-
04.12.2006 в 21:01Весьма своеобразная интерпретация событий и образов. Приятно почитать действительно проработанную и осмысленную работу автора. Спасибо. Еще один фик в копилку для регулярного вечернего прочтения.
Жаль только, что идет неполное соответствие условию конкурса. Йошики обозначен лишь неясной фигурой на периферии поля зрения, зато раскрыта тема межличностных отношений вокалиста и басиста. Редкая тема среди фикрайтеров.
Про недочеты. У меня возникли вопросы только в отношении реальности указанных временных периодов поездки в Америку. Насколько мне известно, выпущен фильм про упомянутую поездку был 19.11.1989, может вы нашли дату самой поездки? Интересуюсь с точки зрения исследователя.
Особых стилистических ошибок я не вижу, имеют место только опечатки:
чаще всего большинство из этих предприятие(й)
-
-
04.12.2006 в 21:04Большое спасибо за отзыв! Мило - так мило!
masquerade - несомненная моя ошибка, обязательно исправлю.
Список песен мне знаком. Однако в 1 и 3 музыка Тайджи, а не Йошики, а что касается 2 - музыка Х, что в строгом смысле этого слова не Йошики.
Повторы. я действительно несколько раз пыталась изменить это место и мне показалось, что одинаковых слов там нет. Однако очевидно, звучит все же несколько шероховато, раз эта фраза обращает на себя внимание.
Еще раз спасибо.
Автор № 11
-
-
04.12.2006 в 21:13Только я не поняла, вы что имели в виду здесь: Однако в 1 и 3 музыка Тайджи, а не Йошики, а что касается 2 - музыка Х, что в строгом смысле этого слова не Йошики. У меня в авторах музыки указан Тайджи. Я имела в виду, что Voiceless Screaming не единственная песня со словами Тоши.
-
-
04.12.2006 в 21:30Да, слова действительно Тоши, моя фраза в фике - что Йошики не предлагал написать слова именно к его мелодиям.
То есть имеющиеся факты позволили мне сделать это предположение.
Хотя конечно, все это просто мои допущения.
crucio
Большое спасибо за теплые слова. Их особенно приятно услышать из уст достаточно взыскательного критика.
Опечатки - это бич. Обязательно исправлю.
Насчет дат. Я очень рада, что встретила человека, который бережно относится к фактам. Я нашлп даты поездки в официальной биографии,которая помещена в вкладке к дискам On The Verge On Distruction. Как раз там указано лето, я когда писала, опиралась на эту хронологию. Я завтра могу написать точнее, так как сам диск в другом месте.
Автор 11
-
-
04.12.2006 в 22:22-
-
04.12.2006 в 22:25Да, это так.
Автор 11
-
-
06.12.2006 в 01:08О! Спасибо за пояснение! Я просто маньячка на всякие разные даты, вот от этого и страдаю.
Если Вас не затруднит, уточните пожалуйста.
-
-
06.12.2006 в 16:07Мой слабый перевод:
1989 год
"Последняя декада июня - последняя декада июля: для проведения кино- и фотосъемок и сочинения музыки участники группы отправились за границу.
Йошики отдельно поехал в Лондон, затем в Париж и оттуда в Нью-Йорк.
Тайджи в Лос-Анжелес, потом в Нью-Йорк.
Тоши,Хиде, Пата - в Нью-Йорк."